Илья Глазунов «Великий инквизитор». Иллюстрация к роману Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы»
Московская государственная картинная галерея народного художника СССР Ильи Глазунова
Фёдор Михайлович Достоевский известен как гений русской классической литературы. Не составляет тайны и то, что он выразил в своих произведениях глубокий опыт переживания христианства. Однако мы обычно не воспринимаем писателя как толкователя Библии. Между тем, как показывает митрополит Волоколамский Иларион, именно Фёдор Михайлович дал такое толкование евангельской истории искушений Христа, которого недоставало в предшествующей христианской традиции. Именно во второй половине XIX века, во время тревожного предчувствия страшных мировых перемен, писатель обратил внимание на такие аспекты этой истории, на которых не заостряли внимание древние толкователи. Предлагаем вам прочесть рассуждение митрополита Илариона на эту тему — а уже скоро на нашем портале появится видеозапись презентации новой книги архипастыря. Книга так и называется: «Евангелие Достоевского».
История трех искушений Иисуса, хотя и комментировалась отцами Церкви, не получила серьезного богословского толкования в святоотеческую эпоху. Ее толкование в основном сводилось к моралистическому призыву отвергать искушения диавола, подражая в этом Христу.
Между тем в этой истории есть тот глубинный богословский и философский смысл, который прочитывается только в свете многовековой истории существования человечества после Христа. Не случайно история трех искушений, не привлекавшая какого-то особого внимания толкователей в святоотеческую эпоху, получила совершенно новое раскрытие в новое время, в частности, в русской религиозной мысли — у Ф. М. Достоевского, Вл. С. Соловьева и Н. А. Бердяева.
Достоевский рассматривает эту историю в «Легенде о Великом инквизиторе». В уста своего героя он вкладывает мысль о том, что в трех вопросах, заданных диаволом Иисусу, «совокуплена в одно целое и предсказана вся дальнейшая история человеческая и явлены три образа, в которых сойдутся все неразрешимые исторические противоречия человеческой природы на всей земле». Инквизитор говорит Иисусу:
Ничего и никогда не было для человека и для человеческого общества невыносимее свободы! А видишь ли сии камни в этой нагой раскаленной пустыне? Обрати их в хлебы, и за тобой побежит человечество как стадо, благодарное и послушное... Но ты не захотел лишить человека свободы и отверг предложение, ибо какая же свобода, рассудил ты, если послушание куплено хлебами?.. Ты обещал им хлеб небесный, но, повторяю опять, может ли он сравниться в глазах слабого, вечно порочного и вечно неблагодарного людского племени с земным? И если за тобою во имя хлеба небесного пойдут тысячи и десятки тысяч, то что станется с миллионами и с десятками тысяч миллионов существ, которые не в силах будут пренебречь хлебом земным для небесного?.. Есть три силы, единственные три силы на земле, могущие навеки победить и пленить совесть этих слабосильных бунтовщиков, для их счастия, — эти силы: чудо, тайна и авторитет. Ты отверг и то, и другое, и третье... Ты не сошел со креста, когда кричали тебе, издеваясь и дразня тебя: «Сойди со креста, и уверуем, что это ты». Ты не сошел потому, что опять-таки не захотел поработить человека чудом и жаждал свободной веры, а не чудесной. Жаждал свободной любви, а не рабских восторгов невольника пред могуществом...
Религии свободы, принесенной на землю Иисусом, Великий инквизитор противопоставляет религию рабства, основанную на чуде, тайне и авторитете. Люди, говорит герой Достоевского, нуждаются не в свободе, а в рабском повиновении, не в хлебе небесном, а в хлебе земном. Они, как послушное стадо, пойдут за тем, кто даст им хлеб, покажет им чудо и явит авторитет.
Оставим в стороне социальный пафос «Легенды о Великом инквизиторе» и его антикатолическую направленность. Укажем лишь на то, что имеет отношение к богословскому и философскому осмыслению истории трех искушений. В основе конфликта между Иисусом и диаволом лежит конфликт двух ценностных систем. С одной стороны, проповедь Царства Божия, учение о превосходстве духовного над материальным, представление о том, что следование за Богом должно быть свободным выбором человека, не основанным ни на материальных благах, ни на преклонении перед чудом. С другой стороны, набор ценностей, принадлежащих исключительно «миру сему»: материальное богатство (хлеб), чудо и земная власть.
Противопоставление между этими двумя ценностными системами проходит через все Евангелие. Иисус говорит народу: Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон (Ин. 12:31). Под князем мира сего подразумевается тот самый диавол, который искушал Его в пустыне. Иисус пришел для того, чтобы изгнать его из мира, освободить людей от его иллюзорной власти, напомнить им о том, что единственным властителем мира является Бог, а единственной системой ценностей, которой необходимо следовать, являются Божественные заповеди. Эта система будет раскрыта Им в Нагорной проповеди, особенно в начальной ее части — заповедях блаженства, а также в многочисленных притчах о Царстве Небесном.
Власти над всеми земными царствами Иисус предпочитает то Царство Небесное, которое не предполагает социального равенства и благоденствия в пределах земного бытия. Отвергая материальное богатство, чудо и земную власть, Иисус всему этому противопоставляет систему ценностей, основанную на единой абсолютной ценности и Источнике всех ценностей, каковым является Бог. Вместо всего, что предлагает человечеству диавол, Иисус предлагает людям Бога. Вместо земного благосостояния, власти и могущества Иисус избирает Бога, следование Которому предполагает отказ от земных ценностей в пользу ценностей духовных.
В истории трех искушений закладываются основные принципы, на которых будет строиться все последующее служение Иисуса. Он будет совершать чудеса, но не ради демонстрации Своего могущества. Он будет ставить духовное выше материального. Он отвергнет политическую власть ради власти духовной, отвергает любое насилие над личностью ради свободного исповедания веры в Него и в Его Небесного Отца.
Почему Иисус должен был Сам пройти через искушение от диавола? Не достаточно ли было просто научить людей бороться с диаволом и побеждать его? По той же причине, по которой Иисус Сам был крещен, а не только заповедал ученикам крестить людей. Иисус всецело отождествляет Себя с человечеством. Судьба человечества и каждого конкретного человека связана с человеческой судьбой Иисуса, Который Сам проходит через испытания и искушения, чтобы потом через них проводить людей. В Послании к Евреям об этом говорится: как Сам Он претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь (Евр. 2:18).
Ключом к истории трех искушений, как и к другим историям, запечатленным на страницах Евангелий, является вера в то, что Иисус — одновременно и Бог, и человек. Искушения диавола Он отвергает не только как Бог, но и как человек, тем самым доказывая, что каждый человек, которого будет искушать диавол, может отвергнуть искушение и сделать выбор в пользу Бога. В лице Иисуса мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха (Евр. 4:15). Он принял вызов диавола, не отказался пройти через искушения, но, реагируя на предложения искусителя, не совершил греха — ни делом, ни словом, ни мыслью.
источник
Свежие комментарии