На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Свежие комментарии

  • Анд
    Такое ощущение что человек писал статью по принципу - "слышал звон, да не знаю где он" 🤦🏼‍♂️ есть официальные источ...Самая большая арм...
  • Вячеслав Денисов
    Обычная реакция обычной посредственности и убогости. Придурки всегда стремятся компенсировать свой комплекс неполноце...У девочки, над ко...
  • Ингерман Ланская
    а если б мальчишки не заперли её в домике? какое бы у неё было ай-ку?У девочки, над ко...

Элита государства или девять вопросов каждому



Очень важно для нашего познания оценить исторические периоды отчужденности, чужеземности нашей элиты - моды на всё иноземное, не наше, начиная от языка, ритуалов, одежды и заканчивая законами. Это в истории нашего Отечества случалось не раз и не два… Что же или кто является запускающим механизмом такого периода перерождения управляющих нами и страной людей? Можно ли придумать страхующие механизмы или это неизбежно как вирусная, но только культурная, периодическая пандемия нации!? Важно знать глубину ценностного инфицирования нации сейчас, насколько основательно проникновение чужих вирусов в наш исконный культурный код!?

Правительство и наше общество пока привыкли считать количество утрат населения по физической смерти, а сколько мы, как нация, ежедневно теряем ценностно умерших людей, которые вроде физически ещё с нами рядом живут и ходят, но на самом деле ценностно мертвы, а то и контрпродуктивны - цепляют за собой ценностно-живых. Аллегорически это похоже на фильмы про вампиров, которые через укус превращают нормальных людей в иных, но только не на физическом уровне, а на ментальном: человек внешне такой же, а внутренне другой. Разве это не важнейший изъян наших элит!?


Любые культуры возникают в теле предыдущих культур. Так и корпорации, о которых мы далее поговорим, народившиеся пару столетий назад, возникают в теле национальных культур и несут в себе их признаки, в том числе принципы, цели и ценности. Так откуда же культуры корпоратов, ныне присутствующих на территории нашей страны, какому богу они служат и к чему устремляют людей, черпая их из нашей нации и обращая в свою корпоративную веру?!

Будущее строится на прошлом и из прошлого. От нас всех зависит, сохраним ли мы и наши дети те смыслы и ценности, доставшиеся нам от наших предков от созданной ими нашей культуры. В этом и есть краеугольная задача национальной элиты. А чего ждать от перерожденцев, отринувших наше национальное? И надо понимать выражение «понесём в будущее» не как специальный ритуал, а как наше ежедневное поведение и ежедневный выбор, который мы делаем ежедневно, отдавая предпочтение тем или иным принципам и ценностям.

Под элитой мы часто понимаем просто известных людей. Но на самом деле – это те, кому вверены решения судеб нации. И их важнейшая роль – это ценностный арбитраж. Выращивание ценностных арбитров является архиважной задаче. Элита в переводе на русский язык – светское общество. Каким же светом это общество просвещено? Согласно высокой традиции, это общество, просвещённое Светом Христовой истины и освещающее путь нации к образу будущего. Оно же является и держателем кона – всех норм, традиций, правил и принципов, всего, что скрепляет нацию как культурно-политическую общность в единое целое, живое. В состоявшихся нациях подготовка элиты была самая строгая. Достаточно изучить опыт Великобритании, чтобы понять, откуда формируются источники противостояния. Англия на протяжении долгого времени умудрялась формировать в нашем светском обществе своих ценностных арбитров, которые активизировались мгновенно и становились генерировали однородные решения, как только это им требовалось.


Под элитой мы часто понимаем просто известных людей. Но на самом деле – это те, кому вверены решения судеб нации. И их важнейшая роль – это ценностный арбитраж.

В том числе приоритетным для элит является взращивание части её, отвечающей за экономическое воспроизводство. Они должны точно понимать – они этим занимаются зачем? В нашем случае, это девять восходящих вопросов:

Вопрос первый. В экономическом плане я руководствуюсь более разумной достаточностью или состязаюсь в финансовом успехе?

Вопрос второй. В политическом аспекте я – более человек идеального намерения или стремящийся к доминированию?

Вопрос третий. По отношению к социуму я – общинный человек или индивидуалист?

Вопрос четвёртый. Я в жизни более озабочен поиском смысла или желанием выразить себя?

Вопрос пятый. Я в своей деятельности руководствуюсь более пользой или выгодой?

Вопрос шестой. Я живу и развиваюсь в представлениях «я для мира» или «мир для меня»?

Вопрос седьмой. В принятии решений я руководствуюсь более совестью или инструкциями, нормативными актами, регламентами?

Вопрос восьмой. Я – человек жертвенного служения или человек исключительный?

Вопрос девятый. Я – человек, в большей степени исправляющий себя или исправляющий мир?

Если собрать все ответы на эти вопросы лиц, принимающих, формирующих и исполняющих решения в стране и связать их с собой, то получится живой многосферный социодинамический граф элитарной осознанности, с которым необходимо работать, иначе мы так и будем пожинать горькие плоды социально-политической турбулентности, а то и военных действий. Удерживать всю эту конструкцию должны не государственные ведомства, а ценностные арбитры – носители культурных кодов и держатели кона. Это и есть аристократия духа.

По сути, никакого государства не может возникнуть, если не запущен элитарный процесс выделения из общей массы ценностных арбитров, которые берут на себя миссию удержания неписанных коллективных установок. Это одновременно обязанности и права. Когда начинается элитарный процесс, появляется предпосылка для формирования государства, и никак не наоборот! Не бывает никакого государства, в которое десантом, вдруг, неизвестно откуда, приземлилась элита. Это из области мультфильмов. В реальности элитарный процесс формирования ценностных арбитров, удерживающих общие установки поведения – это и есть предоснова государства. Если эта элита сформировалась надёжно, долгосрочно, если есть этапы перехода правил и принципов от поколения к поколению, тогда и формируется государственная основа. Государство – это уже те устои, которые элита отработала, общество ими запиталось, сформировался питательный материнский раствор связанных смыслов, в котором формируется межпоколенческий полилог, обеспечивающий становление культурно-политической общности. То есть, предоснова государства – это запуск элитарного процесса.

Завязь элитарной общности строится на тех, кто является держателем общих правил поведения. Так формируются коллективные организмы: семья – род – народ. Усложнение социума формирует усложнение правил. Они расслаиваются, подобно голограмме: и в свою очередь порождают принципы поведения, когда правило вошло в поведенческий принцип «только так и никак иначе», а следование правилам порождают свойства, а свойства зиждутся на ценностях, которые в свою очередь формируются культурными кодами. Принципы порождают категоричные установки, следование которой формирует менталитет и национальный характер. Сами культурные коды, как и ценности, находятся в иерархии-проекции: какие-то из них считаются высокими и далее они проецируются всё ниже и ниже, в проекции иерархии. Допускаю достаточно смелое утверждение, что всякое страдание любого человека основано на размытии культурных кодов и ценностей и противопоставлении одних другими: нажива становится выше совести, личное становится выше общественного, самовыражение становится выше поиска смысла и т.п. Есть какие-то установки, которые мы впитали, рассматривая поступки исторических персонажей, примеры из жизни, из произведений литературы и преданий… И вдруг раз – и берут, вводят в общество новые ценностные конструкты и обесценивают всё, на чём строилась картина мира человека, за счет того, что меняют приоритеты этих ценностей и кодов… И это приносит неимоверные страдания! Почему? Потому что ценность находится в приоритете, и ценностная проекция должна иметь свой порядок, проистекающий из воспринятых цивилизационных принципов.

В чём основа исторической смены правды и права? Есть один фундаментальный момент, который заключается в том, что правда подразумевала коллективную ответственность, то есть, группа была субъектом. Изначально родовые системы диктовали определённые правила. Например, если на Кавказе преступались правила, то отвечал род: например, надругательство над женщиной влекло за собой смерть семерых мужчин из рода, преступившего вековые правила. По сути, коллективная ответственность сохранилась до сих пор. В правде община могла ответить за своего представителя и несла в этом смысле полную ответственность за каждого и за себя в целом. А римское право привнесло нам индивидуализацию ответственности, когда каждый персонаж отвечает перед сувереном. Никакая община не могла взять ответственность за человека, стиралась позиция общины как сущности, которая имела ответственность, которая его взрастила и воспитала. Вот пример фундаментальных изменений, по сути – исторического перевёртыша: все превратились в индивидуальных ответственных непосредственно перед сувереном и была построена атомизированная правовая машина.

При этом, в традиции правды правила не распространялись на князя и на его окружение. Они жили по кону, по указам, они пребывали над этими законами, они были держателями, хранителями этих законов и несли за них ответственность. А внутренние правила поведения, поощрения и наказания регламентировались совершенно другим способом – т.е. коном, некоей очень жёсткой элитарной ответственностью. По сути, в элите должны быть очень строгие правила, строже общих законов, которые не написаны, но каждый участник элитарного круга их знает, соблюдает, бережет. Все остальные, кто находится за коном, подчиняются правилам, записанным на скрижалях, а у элиты должны быть супер-правила, которые как раз и называются коном. Все помнят: на кону – жизнь и честь!

Когда формируется государственность, она формируется как многослойность элит: семьи выделяют один уровень, рода объединяются – следующий уровень, народы собираются – следующий уровень… Часто объединения и собирания бывают не до конца добровольными, за счёт конфликтов, силового взаимодействия, но потом происходит интеграция и образуется многослойность, в том числе и сословность. Ещё идёт разделение элиты на предназначения. Существует гармоничная живая система, которая выстроена органично, естественным образом и соподчинена во всех слоях от социально-экономических сфер к духовно-нравственным началам. Такая государственность уверенно-устойчива, поскольку точка сборки её находится за порогом видимой жизни, что обеспечивает конструктивное напряжение общества в своей устремлённости к невидимым для постороннего идеалам. Таким образом выстраивается многоуровневая и многоукладная народно-элитарная структура.

Здесь, в качестве примера от обратного, можно рассмотреть природу протеста. Как только происходит под чьим-то своевольным воздействием слом какой-то составляющей, возникает недовольство, а как результат – бунт, то есть образуется внешняя рефлексия на этот ценностный ущерб. Почему? Потому что первоосновой любых коллективных сущностей являются не права, а обязанности. Сам факт перехода через границу коллективного или переход в другую социальную группу: «я был управленцем, а теперь я ваш военный», «я был санитаром, а теперь я ваш врач», «я был секретарём, а теперь я ваш судья», как и повышение собственного статуса – это, в первую очередь новые, более строгие обязанности. И только потом, в рамках этих обязанностей, обретаются его права. Поэтому принятие на себя элитарности – это принятие на себя определённого круга высокостатусных обязанностей, которые по сути своей премного сложнее, чем обычная норма: «я был управленцем, принял присягу и теперь я военный», «я был делопроизводителем, принял присягу – стал судьёй», «был общественным деятелем, поклялся на конституции – стал губернатором» и т.д. и т.п. То есть – поклялся, принял присягу – вступил в обязанности, а права потом, после того, как оправдал ожидания.

Государственности присущ особый процесс становления: семья – это общность бытовая, род – культурно-родовая, народ – общественно-культурное объединение. Они производят совместное пространство: образуют внутри себя союзы, торгуют, изготавливают, предпринимают усилия к развитию и охране своего пространства. Но если у народа образуется мощная, поляризованная принципами элита – она формирует политические цели, под цели формируются все институты. Народ держит культуру, а нация держит цели. Появляются границы, появляются устойчивые понятия: «кому мы противостоим», «с кем взаимодействуем», на «кого опираемся». Элита в таком случае декларирует свои цели, которые должны в точности соответствовать ценностям народа. Если вдруг происходит, что элита скрывает свои цели, не декларирует их народу, народ их не знает, то она становится компрадорской, то есть элитарным симулянтом, глобальным агентом чужих политических интересов. Она может частично быть таковой: предположим, административная, юридическая, военная осталась с народом, а экономическая перешла в другой лагерь, поскольку стала следовать другим ценностям и другим целям. Поэтому вся та элита, которая не соответствует политическим целям нации – она чужая: для этого не обязательно на другом языке говорить, для этого достаточно преследовать абсолютно другие цели и присягнуть другим ценностям.

Вот таким образом происходит разрушение нации: если элита, которая должна вести нацию к политическим целям, начинает сыпаться, то народ оставаясь без элиты, должен в себе её возродить. В противном случае он попадает в структуру другой нации, его поглощают, и он становиться этносом. Этносом, присоединенным к этой новой нации и в неё интегрированным. Такой этнос может иметь другое вероисповедание, другой язык, другую культуру, но, будучи вписанным в другую нацию, он присягает другим политическим целям и сильной элите, которая их удерживает. Так, собственно говоря, когда какой-то моноэтнический или мультиэтнический народ имеет общую культуру, формирует свою сильную элиту, элита обретает свои политические цели, формирует все необходимые институты государства, то она превращается в нацию. И потом она начинает расширять зону своего влияния на соседние территории, начинает влиять на другие нации, превращая их в этносы, поглощая их в свои макрокультуры и переподчиняя их своим политическим целям – так формируется империя. И тогда другая маленькая нация, которая имела свои политические интересы, присоединяется к этой большой, напитывается этой метакультурой и становится её составляющей. В обратной перспективе происходит следующее: нация слабеет, остаётся народ, населяющий определённую территорию, и он обязательно будет куда-то присоединён: частями, полностью или исторически стёрт с этой территории – это уже в руках Провидения. Вот чем грозит предательство политических целей и служение другим ценностям. По сути, происходит осыпание нации как сущности общественно-политической, где народ остаётся без элит, словно песчаный куличик под полуденным солнцем.

Для рассмотрения на основе этих суждений экономической элиты необходимо различать понятие предпринимателя и корпората. Предприниматель – это человек, чутко реагирующий на потребности общества: он угадывает и придумывает, он по сути своей творец. Потом, когда идея придумана, он, также полагаясь на наитие и ощущение предпочтений целевых групп, формирует под них продукт или услугу. Но не каждый предприниматель может стать хорошим корпоратом. Скорее, они противоположны. Часто корпораты, чтобы собрать с рынков идеи, организуют такой рыночный чёс – так называемые стартапы. На таких площадках собираются инициативные люди, им раздается немного денежек, на них смотрят, отбирают проекты, что не нужно задвигают, остальное всё забирают и поглощают в свою корпорацию. Это такая приманка в чистом виде, как рыбалка: прикормка – выбор времени – удочки, крючки, червяки – пойманная рыба в ведро, доставляется куда – либо в пруд, либо в аквариум, либо варится, жарится, сушится и т.д. Надо различать предпринимателя, как чуткого считывателя потребительских ожиданий и предпочтений и корпората, который эти предпринимательские модели собирает, структурирует, оптимизирует, комплексно собирает системно запускает и делает из этого всего глобальную неживую экономическую машину.

В связи с тем, что люди должны где-то работать, а мы считаем, что госслужба – это далеко не сто процентов занятости населения, то большинство населения работает в экономическо-воспроизводимых потребностях, что называется предпринимательством или бизнесом. Отсюда часто и возникают корпораты, которые экономическую потребность населения превращают в некий цикл: «товар-деньги-товар». И тут возникает вопрос: когда корпораты строят эти многоуровневые модели, они же их строят на какой-то системе ценностей, которой подчинена и модель управления, и корпоративная культура… Вопрос: откуда они её берут эту модель управления, как выстроен ценностный ряд и сочетается ли он с национальной территорией присутствия данных корпоратов? Можно вопрос поставить ребром: что для корпоратов важнее: система ценностей корпорации или система ценностей тех культур, на территории которых действует корпорация? Готова ли корпорация учитывать те национальные устои, на территории которой эта корпорация действует и развивается? Иерархия системы ценностей есть у каждой живой системы, она, собственно, за счет этого сохраняет свою жизнеспособность, но очень важно понимать, насколько иерархия системы ценностей корпорации сочетаются с иерархией системы ценностей той территории, на которой она присутствует. А если эта корпорация выросла на одной национальной территории, внутри её системы ценностей, которую она учитывала? Но со своим ростом и экспансией, если она перешла на другую территорию кормления и начала расширять своё влияние на другие национальные территории… Что в таком случае возникнет: она будет учитывать только свои изначально национальные корпоративные ценности, или будет уже встраиваться в иерархию ценностей чужих национальных?

Какое-то время назад весьма динамично на мировых экспертных площадках развивалась тема, что будущее за корпорациями, что они будут строиться как квазигосударства, что национальные территории будут местом их присутствия, что национальные элиты будут сжиматься, а корпоративные, которые присутствуют на их территории, будут расти, самоутверждаться и всё больше брать на себя ответственность за жизнь людей. По сути, все эти разговоры ведут к тому, что нации, как социально-политические сущности будут демонтироваться, а корпоративные сущности будут их подменять и постепенно становиться корпоративными псевдонациями со своими целями, со своей системой ценностей, со своими смыслами и укладами. Они приходят на территорию, делят её между собой, а национальные элиты, в таком случае, будут играть роль поддержки этих корпораций, всевозможную обеспечивающую функцию.

Но, как мы видим, модель такая не состоялась: корпорации так и не взяли на себя ответственность за население, у них система ценностей совершенно другая, вопрос их экономического воспроизводства существенно важнее, чем люди, т.к. ими правит обесчеловечивающий принцип предельной эффективности: максимальное извлечение прибыли при снижении издержек на производство. Они готовы людей увольнять, выкидывать за пределы своей корпорации, чтобы сохранить свою экономическую устойчивость. А государство не может людей выкидывать на улицу, там совершенно другой принцип заложен, принцип народосбережения, по которому государство несет ответственность за граждан, т.е. за каждого из нас. Значит, нация, читай – государство и корпорация, находятся в предельной полярной ценностной дихотомии.

Какая конфигурация проглядывается сегодня? Национальные элиты должны превалировать, они будут доминировать и будут отвечать за людей, а корпорации будут нести встраиваемую функцию и следовать национальным интересам. Что это значит? Все корпорации, которые растут внутри страны, которые заходят на её территорию, или вырастают из страны и заходят на чужую территорию и начинают привносить чужие ценности к нам на территорию, что для национальных интересов недопустимо. Корпоративные сущности, базирующиеся на территории других наций, отстаивают в первую очередь интересы тех наций, они их привносят вместе с ценностями, целями, укладами. Наши же корпоративные сущности, которые формируются на нашей почве, когда переходят за пределы национальных территорий, начинают сливать наши ценности и следовать чужим ценностям, пытаясь демонстрировать свою лояльность. Но это вызывает возмущение у людей внутри страны, которые патриотичны, которые следят за национальными целями: «Почему вдруг? Вы же у нас выросли, вы – наша корпорация, как легко вы обменяли свои ценности на те и стали их ещё пропагандировать и у нас, внутри страны». Это абсолютно законный вопрос: «С какой стати вы продали наши ценности и привносите нам ценностный вирусняк?». Те корпоративные экономические сущности, которые трудятся на нашей территории, которые даже придя к нам извне, или выросли у нас и потом приобрели международный характер, или ещё не приобрели международный характер, но при этом присутствуют на нашей территории, естественно, должны отдавать приоритет нашим национальным интересам, буквально – присягая им! Только так поступает сильное национальное государство с сильной национальной элитой, иначе оно начинает разрушаться изнутри, потому что экономическая составляющая всегда остается существенной в деятельности нации и, по сути, является её кровью.


Таким образом, если результаты своей работы какой-то элитарий размещает вне своей нации, то он не рукопожатен, как это принято говорить.

Таким образом, если результаты своей работы какой-то элитарий размещает вне своей нации, то он не рукопожатен, как это принято говорить. Он формально и не элитарен, поскольку он ресурсы хранит там, в тех национальных границах, кому он доверяет, следовательно, он готов им подчиняться, поскольку попытка использовать свой ресурс в пределах той нации вызовет к нему вопросы по ценностям и целям, и он должен будет готов на них ответить.

Можно даже не упоминать фамилии тех, кто выводит активы за границу, а наши «партнёры» начинают судить их, то одного, то другого. Они выплачивают штрафы, вынуждены ездить туда на суды, гнуть спину там, благоговейно ожидая решения… Как их можно назвать российскими элитариями, когда чужой Высокий суд, или вопросы этих стран для них существеннее, поскольку они получают от них инструкции и исполняют их чётко по предписанию, иначе будет худо?..

Если активы какого-то человека, который претендует на элитарность в рамках нашей национальной юрисдикции, размещаются в других юрисдикциях, то он автоматически подчиняется тем национальным интересам. Он своему народу, своей нации не верит, жизни в перспективе не видит, и созидать на этой территории, развивать пространство не имеет никакого желания. В ценностно-сплочённых нациях, например, в арабских странах, где допускаются иностранные инвестиции, есть жёсткое требование: иметь партнером представителя из местного населения и капитал вывести оттуда невозможно. Ты можешь сколь угодно обогащаться, сколь угодно проворачивать сделки, осуществлять проекты, но капитал не уходит за пределы страны, на это наложен запрет. Если ты эксплуатируешь национальное достояние, действуешь на этой территории, то весь капитал должен крутиться здесь. Абсолютно национально-ориентированное правило. А когда экономический элитарий что-то зарабатывает здесь, а потом уводит в другие юрисдикции, то он подчиняется их национальным интересам и в нашей нации он нерукопожатен.


Адам Смит: "Обороноспособность страны важнее богатства".

Основоположник экономической теории Адам Смит в своём труде «Исследование о природе и причинах богатства народов» высказал ключевую мысль, что обороноспособность страны важнее богатства. Исходя из того, что гибридное противостояние, участниками которого мы все являемся сегодня, по большей части проходит на уровне культурно-мировоззренческих позиций, то важнейшей темой для политических элит и в том числе – для элит экономического воспроизводства – является удержание и утверждение ценностных конструктов национальной среды и никаких иных.


Алексей Вайц


Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх