Есть красивая легенда о крепостном графа Шереметьева некоем Петре Касаткине. Якобы тот в рождественский вечер 1812 года угостил графа и его гостей - жену Прасковью Жемчугову и ее подругу Варю Долгорукую свежей лесной земляникой. И так тем самым потешил барина, что тот сгоряча возьми и выкрикни» «Молодец угодил! Проси, чего хочешь!» Крестьянин попросил свободы, и вместе с вольной получил 100 рублей подъемных. Что и стало началом купеческой династии Елисеевых и первого гастронома страны.
А как было на самом деле?
Красиво, но не правда
Людям свойственно, спустя годы, придумывать красивые легенды. Так вышло и в этом случае. Хотя неправды в приведенном выше рассказе не так и много. Главная в том, что Петр Касаткин сын Елисеев (отсюда и фамилия) был не графским крепостным, а экономическим крестьянином. Так в ту пору называли лично свободных земледельцев, которые платили денежный оброк в государственную казну. Небольшой надел Касаткина располагался неподалеку от графских земель, чем, скорее всего, и вызвана путаница.
Так что, угощал ли крестьянин семейство Шереметьевых земляникой – вопрос. Но вполне допустимо, хотя и точно не графа, который скончался в 1809 году. Да и подъемные в размере ста рублей, похоже, имели место. Иначе откуда бы взять крестьянину (пусть и лично свободному) деньги на открытие бизнеса и закупку экзотических по тем временам апельсинов. В том же, как развивались события в дальнейшем, сомнений почти нет.
Лавка на Невском проспекте
Известно, что в 1813 году Петр Елисеевич с женой и тремя сыновьями переезжает в Санкт-Петербург. В ту пору там было много выходцев с Ярославщины и они хорошо поддерживали друг друга. Петра приютил купец Котомин, сдавший «угол» в своем доме на Невском. Основатель же династии Елисеевых сразу ударился в бизнес: купил на все деньги мешок апельсинов и пошел по проспекту, продавая их вразнос. На ходу в голове родился и слоган: «Кто не пожалеет копейку, чтобы порадовать свою даму апельсином?». К концу дня в кошельке Петра звенел уже целый рублю чистой прибыли.
Дальше-больше, уже к концу года он снял у Котомина помещение побольше и открыл в нем лавку. Пошла бойкая торговля «колониальными товарами»: вином, фруктами, сигарами, кофе. Наладить поставки помогли земляки из порта на стрелке Васильевского острова. За пять лет работы лавки крестьянин подбил деньжат, чтобы вступить в третью купеческую гильдию, где был записан, как Петр Елисеев. Через несколько лет новоявленный купец обзавелся складом на территории Санкт-Петербургской таможни и открыл ворую лавку на Биржевой линии Васильевского острова. После смерти Петра Елисеева дело продолжили его сыновья.
Братья Елисеевы
В 1857 году Сергей и Григорий учредили торговый дом «Братья Елисеевы» с уставным капиталом 8 миллионов рублей (!!!). А начиналось то все всего со ста! Годом позже в их распоряжении уже был винтовой пароход «Александр II», что принесло братьям огромную выгоду. Они стали «на корню» скупать урожаи винограда в винодельческих регионах Франции и Испании, самостоятельно изготавливая из них херес и мадеру. Эти напитки вскоре стали фирменными и пользовались спросом не только в России, но и в Лондоне, Нью-Йорке и даже в Бордо, откуда и привозился виноград.
Гастроном №1
После смети братьев дело унаследовал сын среднего – Григорий Григорьевич. Он то в 1901 году и открыл в Москве на углу Тверской улицы и Козицкого переулка магазин «Елисеевский», который после революции стал Гастрономом №1. Оливковое масло и сардины, кофе и чай, сыры и мармелады – и в довоенные, и в послевоенные годы все это в свободном доступе можно было купить только в Елисеевском Гастрономе. Здесь даже были представлены совсем уж экзотические деликатесы: трюфели, анчоусы, ананасы…
В 1982 году Гастроном №1 и его директор Юрий Соколов стали фигурантами громкого дела о хищении в крупных размерах и взятничестве. Хотя материалы расследования были засекречены (и остаются таковыми до сих пор), слухи в народе ходили. Сколов был расстрелян, его заместители и другие руководители магазина получили большие сроки. Впрочем, это уже совсем другая история...
P.S. Кстати, о крепостных. Жена вышеупомянутого графа Шереметьева Прасковья Жемчугова как раз была крепостной, которой граф сначала дал вольную, а потом и женился на ней.
Свежие комментарии