Пурпур. История самого почётного цвета древности

Теодор ван Тюльден «Открытие пурпура»

Пурпур. Иссиня красный. С древнейших времен он был цветом власти. Цвет власти и цвет крови. Они всегда рядом. Но если окрасить кровью власть не составляло труда, то окрасить в пурпур одежды, символизировавшие её, было не так легко.

Геракл,ожидая на морском берегу нимфу Тиро, чей благосклонности он добивался, увидел как морда его собаки, грызущей морскую раковину, окрасилась в пурпурный цвет. Тиро также заметила это и попросила платье того же цвета, в ответ на взаимность . Собрав раковины, Геракл пошел к Фениксу, отцу Европы и рассказал как окрасить ткань. Позже он построил город, назвав его Тир, а в награду за изготовленное платье, сделал Феникса,по имени которого получила название Финикия, его царем.


Это всего лишь один из многих мифов об основании Тира, в котором Геракл не всем известный герой, совершивший 12 подвигов, а переосмысленный античной традицией финикийский Мелькарт, покровитель Тира. Финикийский Тир, после этого изобретения, на долгие столетия стал центром производства пурпура, получаемого из гипожаберной железы брюхоногих моллюсков- иглянок, в основном называемых мурексом. Благодаря яркости и высокому качеству окраса, получаемый цвет стали называть тирский, или же царский, пурпур.

Ранее считалось, что именно в Финикии изобрели этот способ изготовления пурпура, примерно в 15 веке до н.э. Последние находки археологов говорят, что получение краски из моллюсков практиковалось еще в эпоху неолита. Следы подобной деятельности найдены в Южной Италии и на островах Эгейского моря. На Крите, во времена минойской цивилизации, добыча пурпура была поставлена на поток и видимо оттуда попала на континент, к финикийцам. Трудно сказать, что привело к исчезновению этой технологии на Крите, извержение на Санторине или ахейское вторжение, но после дорийской экспансии никаких следов подобной деятельности ученые уже не находят.

Насыщенный, равномерный цвет тирского пурпура, который к тому же не выцветал со временем, завоевал вначале Ближний Восток, а затем и эллинистический мир. Но цена была слишком высока. Для получения одного грамма краски, необходимо было несколько тысяч моллюсков, чьи размеры составляли 5-10 сантиметров, и которые давали лишь несколько миллиграмм красителя. Краска получалась после нескольких, достаточно сложных, циклов биохимической реакции. После удаления железы, раковины мурекса складывались в настоящие стены, иногда достигающие длины в сто, а высоты в пять метров.


Мурекс и его оттенки

Моду на пурпур в Европе ввели македонские цари, тесно связанные с Персией, а после Александра Македонского одеваться в него стали все правители эллинистического мира. В Рим пурпур пришел через этрусков, получавших его видимо из Карфагена. Хотя тирский пурпур был самым качественным и знаменитым, технологию использовали и Карфагене, и в других колониях финикийцев. Этому способствовало распространенность иглянок по всему Средиземному морю.


Человек в пурпурной тоге. Этруски

После римского завоевания, когда Средимное море по существу превратилось во внутреннее, производство пурпура стало монополией государства, а окрашивание ткани, шерсти и шелка, начали производить в различных местах империи. «Фермы» мурекса появились в Греции, Северо-восточной Африке и Южной Италии. Союзник Рима, мавретанский царек Юба, организовал его производство на Атлантическом побережье Африки.

Тога с широкой пурпурной полосой полагалась сенатору, а с узкой, всаднику. Триумфатор получал полностью пурпурный плащ. Со времён Юлия Цезаря пурпурная одежда полагалась членам императорской семьи и определенному кругу должностных лиц. Запреты на ношение подобной одежды повторяются в императорских указах на протяжении всего правления династии Юлиев-Клавдиев. Но никакие запреты не могли остановить тягу богатых людей к роскоши. Следующий раз запреты на ношение пурпурной одежды появляются только в конце четвертого века. С этого времени государство ввело монополию на окрашивание тирийским пурпуром. Теперь это могли делать только государственные мастерские. С ликвидацией Юстинианом консульства, носить пурпурную одежду стали исключительно члены императорской семьи. Этот запрет распространялся не на всю одежду, а на определенные фасоны- императорский плащ(палудаментум), хламиду императрицы и некоторые другие, сделанные из окрашенного в пурпур шелка, и изредка шерсти. С пятого века в пурпурный цвет начали окрашивать одежду епископов. Найденные у кого-то из знати окрашенная в пурпур одежда,повторяющая царскую, или красные сапожки, также символ императорской власти, могли стать причиной опалы, а то и смертной казни.

Стоимость окрашенной в пурпурный цвет ткани была просто запредельной для большинства жителей империи. Эдикт Диоклетиана от 301 года устанавливал максимальную цену на подобные ткани, давая нам понять о каких суммах шла речь. Самая дорогая, шелковая, трижды окрашенная тирийским пурпуром, стоила 150 тысяч динариев за единицу. В то время как самая дешевая из шелка-16 тысяч. Стоимость пурпурной шерсти, где пурпур из моллюсков смешивали с другим красителем, доходил до 12 тысяч. Ткань окрашенная кермесом(другой тип красителя), от 1500. В то же время нестойкая и быстро выцветающая, из растительных компонентов, в пределах 300-600 денариев.

С кризисом в империи,производство начинает падать. Во времена Македонской династии, жители Византии используют окрашенную в пурпур ткань исключительно как декоративный элемент. Полностью пурпурная одежда остается только у императора. Кризис рубежа 12-13 веков и латинское завоевание, подорвали производство пурпура из моллюсков. Отдельные упоминания о нем касаются небольших фабрик в Египте, Сирии и районе Отранто(Италия). После турецкого завоевания и падения Константинополя, секрет изготовления пурпура из мурекса считался утерянным.

Еще в период античности люди пытались найти замену сверхдорогому пурпуру получаемому из моллюсков. В так называемом «Стокгольмском папирусе», написанном примерно в 300 году нашей эры, приведены больше сотни рецептов окрашивания различных материалов, в том числе и в пурпурный цвет,без использования дорогого тирийского красителя. Одним из таких «заменителей» стал так называемый кермес.


Ареал распространения дубового кермеса

Насекомое-вредитель, называемое в Европе кермес, а у нас червецом, является натуральным источником кармина-красителя красного цвета. Самки закрепившиеся на растениях и питающиеся его соком, по своей овальной форме называют также кошенилью. Первым, с кем познакомились европейцы-был так называемый дубовый кермес. Какое-то время считалось, что это «плоды» дуба- «алые семена». Паразитирующие на средиземноморском дубе самки, собирались, высушивались и растирались, в результате чего получался красный краситель. Получение краски из дубового кермеса отмечено еще в мезолите. По сравнению с мурексом, это более простой в технологическом плане способ получения красителя. Проблема была в том, что также как и мурекса, его требовалось огромное количество. Размер кермеса-6-8 миллиметров и для получения десяти граммов краски было необходимо не меньше килограмма «алых семян». Но в отличии от мурекса, «урожай» кермеса не был стабильным.Дубравы вырубались, а оставшиеся заражались кермесом только при определенных климатических условиях, влияющих на размер и качество красителя.Производство краски из него имело региональное значение, и возрастало исключительно в период кризиса поставок других красных красителей. Именно это случилось в 13 веке, когда дубовый кермес стал основой для красильщиков Южной Франции. В 14 веке Монпелье монополизировало производство красной материи из дубового кермеса.В 1464 году, в связи с дефицитом пурпурного красителя, папа римский постановил, что одеяния священников должны окрашиваться дубовым кермесом. Но его невысокое качество не могло состязаться с другим видом червеца- армянским или араратским.

По легенде, персидский царь подарил императору Аврелиану(270-275 г.н.э) материю окрашенную в ярко-красный цвет. Этот цвет так понравился римлянам, что и саму шерстяную ткань и краску которой ее окрашивали, начали массово ввозить в империю. Ткань этого цвета не могла сравниться с пурпуром, но была дешевле его. Материал окрашивали другим видом червеца-армянской или же персидской кошенилью. В отличии от дубового кермеса, она обитает на корневищах двух видов растений растущих на солончаковых почвах. Именно поэтому попытки вывоза ее, оканчивались неудачей. Араратская кошениль- эндемик, растущий исключительно в Араратской долине и ряде районов Азербайджана и Северо-Западного Ирана. В средние века главным центром производства и окрашивания персидской кошенилью был город Барда, печально известный Бердаа, разрушенный так называемым народом «рус» в середине десятого века. В Армении «кошенильной столицей» был Двин. Именно армянской кошенили мы обязаны роскошными оттенками красного цвета, которыми так славятся персидские ковры.

Араратская кошениль долгое время была главным экспортным продуктом Армении, откуда в средние века она поставлялась во все красильные мастерские Европы. За килограмм кошенили , на рынке Константинополя давали пять граммов золота. С турецким завоеванием, когда она пошла на знаменитый турецкий атлас и бархат, экспорт сокращался все сильнее и сильнее, и обедневшие рынки Европы начала завоевывать другая кошениль-польская.

В 1412 году в таможенных документах впервые появляется товар известный как «польская кошениль». Червецы-щитовки паразитирующие на корнях семейства гвоздичных, распространены на обширных пространствах Восточной Европы. Наибольший урожай они дают на стыке земель Польши, Украины и Белоруссии. Еще в древности, славяне начали использовать «земляного червя» для окрашивания ткани в красный цвет. Некоторые считают, что само название красного в славянских языках, «червень/червоный», происходит от названия червеца, имея общие корни с европейским «кермес». Месяц сбора кошенили,июнь,по-славянски «червень», также получил свое название от него. И даже имя Червонной Руси, возможно произошло от этого маленького насекомого, где его сбор приобрел поистине промышленные масштабы.


Ареал распространения польской кошенили

Речь Посполитая, объединившая земли наибольшего распространения кошенили, стала крупнейшим поставщиком этого ценного красителя. Огромные площади были выведены из сельхозоборота и отданы под растения на которых она селилась. «Кровь святого Ионанна»-именно так называли польскую кошениль, поскольку в праздник этого святого начинался сбор урожая. Не смотря на то, что она была раза в два мельче араратской,а качество окраса было чуть хуже, она давала в полтора раза больше кармина. А ее урожай был в три раза больше чем у дубового кермеса, с той же площади. Чтобы собрать килограмм кошенили, нужно было вырвать более двухсот тысяч растений, ведь на одном кусте селилось не более сорока особей.

Центром торговли кошенилью стала Познань, из которой товар шел в Венецию и Южную Германию, тогдашние центры красильной промышленности. В 1515 году только Нюрнберг закупил 3.5 тонны польской кошенили. Огромные прибыли получаемые купцами привели к монополизации отрасли. Евреи жившие в Речи Посполитой взяли под свой контроль закупку кошенили у помещиков. Следующем шагом стала монополизация внешней торговли. Так в 1540 году еврей Мендель привез в Аугсбург в три раза больше кошенили, чем все остальные купцы вместе взятые. Пик торговли пришелся на тридцатые годы 16 столетия. Тогда ежегодно вывозилось до тридцати тонн кошенили. Причем не только на европейские рынки, но и в Турцию, торговлю с которой контролировали армянские купцы.

Крах наступил внезапно. В 1523 году испанцы привезли в Европу мексиканскую кошениль. В 1539 году пришел первый корабль из Америки наполненный этим ценным продуктом. А уже в 1547 польская кошениль исчезает из таможенных реестров. Мексиканская кошениль, паразитирующая на кактусах рода опунция, давала в десятки раз больше кармина,а ее урожай можно было собирать пять раз год, при этом не уничтожая растения. Если в 1557 году испанцы ввезли порядка 25 тонн мексиканской кошенили, то в 1574 уже порядка 75, уронив цены и полностью насытив рынок. Не помогли ни призывы папы, ни попытки фальсификации товара, для его удешевления. Дешевый американский краситель похоронил не только производство кошенили, но и всю польскую текстильную промышленность, не способную конкурировать с импортными тканями.Сбор кошенили сохранялся только для нужд крестьянских хозяйств, а земли были распаханы под зерновые. Второй шанс польской кошенили был дан в 18 веке. Войдя в состав Российской Империи, бывшие земли Речи Посполитой получили доступ на Среднеазиатский рынок. Но и этот успех продолжался недолго. Искусственные красители заняли доминирующее место в красильной промышленности, причем не только в Российской империи, но и во всем мире. Они нанесли удар и по производству мексиканской кошенили, которое практически умерло. Лишь после того как стало известно о повышенной аллергенности искусственных красных красителей, мексиканская кошениль вернулась в производство. В современной маркировке кармин получаемый из мексиканской кошенили обозначается как пищевая добавка Е-120.

Само по себе окрашивание кармином не дает устойчивого цвета. Чтобы он был насыщенным и сохранялся достаточно долго, нужна процедура называемая протрава. Своего рода закрепитель, позволяющий краске проникнуть в глубь волокна, приобретающего яркий и устойчивый цвет. Для протравы использовались соли металлов-железа, меди, алюминия. Именно соли алюминия получили наибольшее распространение в древности и средние века. Собственно говоря само название алюминия произошло от латинского названия квасцов- alumen. В древности наиболее качественными считались египетские квасцы. С потерей этой территории в Византии начинается разработка месторождений на островах Эгейского бассейна, в Малой Азии и на Балканах.Одним из крупнейших производителей квасцов стала Фокея. На долгие столетия Византия заняла место крупнейшего поставщика квасцов в Европу. Всё изменилось с падением Константинополя в 1204 году. К концу века все месторождения квасцов на бывших землях империи уже контролируют генуэзские семьи, а венецианцам в очередной раз приходиться переориентироваться на Египет. Османское вторжение осложнило положение, но какое-то время генуэзцам удавалось откупаться. Когда в 1453 году Константинополь попал в руки турок, они потребовали огромные суммы, а после отказа выплат, выбили генуэзцев из их владений. В Европу пришел «квасцовый кризис». В Германии и Италии, странах с наибольшим развитием текстильной промышленности, начали лихорадочно искать собственные месторождения квасцов.

Удача улыбнулась в 1460 году. В папских владениях, в горах Толфа, были обнаружены огромные залежи алунита, из которого бежавшие от турок мастера начинают производство квасцов. Папы попытались монополизировать их продажу в Европе. Получаемые от сделок суммы, по их заверениям, шли в фонд, из которого должен был финансироваться крестовый поход против османов. Само производство находилось в руках генуэзцев, в то время как торговлей занималась семья Медичи.

Папские призывы не возымели успеха. Венецианцы экспортировали квасцы из Египта и пытались договориться с турками. В Германии начались собственные разработки. Генуэзцы обнаружили и позже прибрали к своим рукам месторождения квасцов в Испании. Но все эти открытия были сделаны только в конце 15 века и несколько десятилетий папская монополия была неприкосновенна. Этому способствовало еще и высокое качество получаемого в Италии продукта.



Постоянные кризисы поставок и высокая цена, толкали красильщиков и остальных потребителей на использование других красителей, хоть и менее стойких, и не таких ярких, зато более дешевых. Вход шли краски получаемые из растений, минералов и даже лишайников.

Одним из таких заменителей пурпура стала марена. Многолетнее травянистое растение из корней которого получался красный краситель. Марена в Европу пришла из Индии, постепенно, через Египет, распространяясь на запад. Считается, что впервые ткани, окрашенные мареной появляются в эпоху Меровингов. К 14 столетию марена распространяется по всей Европе, став основным красителем во Франции, Германии и Фландрии. Её используют как самостоятельно, так и добавляя в кермес и кошениль. Этому способствовало то, что окрашенная ею ткань также требовала протравы квасцами. Во Франции и Фландрии, марена стала главным продуктом используемым для получения красного цвета. С кошенильным кризисом, во время османского натиска на восток, марена заняла главные позиции в турецкой и индийской текстильной промышленности. Используемые в этих странах технологии, дающие устойчивый и яркий красный цвет, не были доступны европейцам до 18 столетия. Мареной красили индийские ткани, турецкие фески и штаны французских солдат. Она заменила кошениль при окрашивании знаменитых красных мундиров британской армии. Только массовое использование искусственных красителей в конце девятнадцатого века, поколебало её позиции.


Оттенки марены

В какой-то степени к экзотическим видам красителей можно отнести и так называемый бразилвуд- красное красильное дерево. Слово «бразил» на романских языках обозначает цвет раскаленных углей. Красильное дерево попадает в Европу еще в Римское время из Индии, Суматры и Цейлона. Цвет который оно дает хотя и яркий, но нестойкий и его часто смешивали для удешевления с другими красителями. Массовый ввоз бразилвуда в Европу начинается с 12 века, когда торговые контакты с Индией становятся более частыми. Османское вторжение повлияло негативно и на эту статью экспорта. Вновь красильное дерево появляется в Европе только после открытия португальцами страны, получившей свое имя по названию этого растения-Бразилия. Родственник азиатского бразилвуда на целое столетие становиться основным экспортным товаром португальской колонии. Попытка французов закрепиться в этих местах была жестко пресечена португальцами, и колонизаторам-неудачникам оставалось только пытаться захватывать суда груженые ценным бразилвудом.


Измельченный бразилвуд

Высокая стоимость тирийского пурпура подтолкнула к использованию еще одного необычного красителя- морских лишайников рода Roccella, дающих наиболее близкую цветовую гамму. Получаемая из них краска называется орсеин, архил или арчил. Средиземноморский вариант этого лишайника-Roccella tinctoria, массово применялся еще во времена Римской империи. Считается, что после четвертого века технология не использовалась и была потеряна из-за уничтожения популяции. Вновь использовать Roccella tinctoria в Европе начали примерно с середины в 12 века, после заимствования технологии с Ближнего Востока(Леванта).


Roccella tinctoria

По легенде Алемано Монти, купец из Флоренции, приехав на Балеарские острова помочился на «траву», которая после этого покраснела. Этой «травой» и была Roccella tinctoria. Начав производство красителя, Алемано получил прозвище Оричеларио, по названию лишайника и стал основателем семьи Ручеллаи, богатейших флорентийских торговцев шерстью. На протяжении всего 13 века Ручелаи удерживали секрет получения пурпурной ткани из Балеарских лишайников. Орсеин в виде порошка получался после двухнедельного замачивания лишайника в аммиаке, источником которого в средние века служила моча. В четырнадцатом веке получение кашицы из орсеина описал Арнольд Вилланова и технология распространилась по всей Европе. Близкий вид лишайников Северного моря стал поставляться из Норвегии в Германию и Англию. В 16 веке лидером по производству орсеина стала Голландия. В 1500 впервые упоминается слово «лакмус», нанесенная на бумагу или ткань кашица из лишайников выделяющих орсеин, используемая для определения кислотности. Важным источником орсеина с 15 века стали Канарские острова,перешедшие после открытия, в руки одной из дворянских семей Нормандии, связанной с красильным делом, и ставшие позже воротами в Новый Свет.


Шерсть окрашенная орсеином

Попытки получить благородный пурпур конечно же не ограничивались всем выше перечисленным. Такое разнообразие технологий и продуктов для получения близких цветов не давало историком понять какой из красителей применялся и как он попал в ту или иную местность. Только в конце двадцатого века, благодаря использованию новейших технологий, их удешевлению и компьютеризации, удалось буквально на атомы расщепить доставшиеся от старых времен краски, используя в том числе методы молекулярной спектроскопии и жидкостной хроматографии. Эти исследования опровергли ряд ранее высказывавшихся гипотез. Оказалось, что так называемый Пазырыкский ковер скорее всего был окрашен мореной и кошенилью близкородственной польской,или же восточно-средиземноморским дубовым кермесом, а не мурексом и армянской кошенилью. Содержание кармина в исследованных волокнах превысило 10%, что характерно именно для восточно-европейского вида кошенили.

Также считалось, что раннесредневековые шелковые одеяния пап и императоров были окрашены мурексом и возможно привезены из Византии. Анализ показал, что и это не так.В них полностью отсутствует бром, характерный для краски из молюсков. Они окрашивались смесью кермеса и марены. Это ставит вопрос о том, когда в Византии перестали использовать мурекс и шли ли пурпурные ткани на продажу и в качестве подарков на Запад, или же использовались исключительно заменители.

Помимо шелка и шерсти в пурпур красили и керамику, и кожи. Окрашенный в пурпур пергамент использовали для создания особо ценных рукописей, в основном Евангелий, которые мы бы назвали «подарочными». Изучение состава некоторых из них заставило ученых по другому взглянуть на их происхождение. Но речь об этом пойдет позже, в рассказе о «Пурпурных книгах средневековья».